ИСПОЛЬЗОВАНИЕ ТЕПЛООБНАРУЖИТЕЛЕЙ В БЕРЕГОВОЙ ОБОРОНЕ ВОЕННО-МОРСКОГО ФЛОТА СССР В 1934 - 1945 ГГ.
В. И. КАЛИНИН, С. А. ВОРОБЬЕВ
Военно-исторический клуб "Владивостокская крепость"
Предыстория применения для обнаружения морских целей тепла, которое эти цели выделяют в окружающую среду при работе двигателей, восходит в СССР еще к 1929 году. Сотрудник Военно-технического управления Рабоче-Крестьянской Красной Армии (РККА) военный инженер Мирон Федосенко предложил тогда воспользоваться теплом, которое выделяют двигатели самолетов для того, что чтобы обнаруживать летящие самолеты. Работа была получена Всесоюзному электротехническому институту, находящемуся в Москве и ее возглавил профессор Московского государственного университета и по совместительству сотрудник этого института Вениамин Грановский. В 1932 году под его руководством был создан первый образец теплообнаружителя ТУ-1. Конструктивно теплообнаружитель был похож на обычный зенитный прожектор, у которого стеклянное зеркало заменили на металлическое, убрали защитное стекло, а вместо источника света установили чувствительный термоэлемент, преобразовывавший тепловые волны в электрический ток. Принимаемый сигнал усиливался, преобразовывался в звуковой и, как в обычных акустических приборах, передавался на обыкновенные телефоны-наушники. Интенсивность сигнала достигала максимума, когда операторы, или электроавтоматическая система наводки совмещали оптическую ось установки с направлением на самолет. Таким образом, прибор представлял собой своеобразный "прожектор-наоборот".
Полигонными испытаниями прибора, проводившимися в 1932 - 1933 гг., занималась группа инженеров Управления военных приборов Главного артиллерийского управления РККА под руководством военного инженера Михаила Лобанова. Результаты испытаний оказались разочаровывающими, поскольку даже тяжелый многомоторный бомбардировщик можно было обнаружить только ночью, на фоне безоблачного неба на расстоянии, не превышающем 10 - 12 км. Улучшить эти результаты не удалось и работы пришлось завершить. В это же самое время были опубликованы результаты английских исследователей, получивших сходные результаты и также прекративших дальнейшие исследования.
Однако инженеры Главного артиллерийского управления решили попытаться использовать созданную установку в интересах Красной Армии. Была проведена попытка обнаруживать танки и автомобили, но она оказалась неэффективной. Так, танк Т-26 удавалось обнаружить только сзади по выхлопной трубе на расстоянии 1000 - 1200 метров. Затем о теплообнаружителях проинформировали Начальника морских сил РККА Владимира Орлова, который согласился с идеей испытать возможность использования этих приборов в интересах флота и рекомендовал выполнить соответствующие эксперименты на Балтике. Руководителем испытаний, проходивших летом 1934 г., вновь был назначен военный инженер Михаил Лобанов.
Командующий Балтийским флотом Лев Галлер (до 1917 г. фон-Галлер) рекомендовал провести испытания на форту "Констанин" Кронштадтской крепости, который контролировал основной, южный фарватер, ведущий к Ленинграду (Санкт-Петербургу), где было наиболее интенсивное движение торговых судов. В состав испытательной группы кроме Лобанова входили профессора Вениамин Грановский, Константин Вульфсон и инженер Владимир Родионов.
Оказалось, что крупные океанские пароходы обнаруживаются также плохо, как и самолеты и максимальная дистанция обнаружения составляла около 8 - 9 километров, что не соответствовало теоретическим соображением. Однако Лев Галлер, лично посетивший форт, чтобы ознакомиться с предварительными результатами испытаний, высказал предположение, что на самом деле температура дымовых труб торговых пароходов значительно ниже 100 - 150 градусов по Цельсию, на которую проектировался прибор. После консультаций у специалистов торгового порта обнаружилось, что дымовые трубы пароходов закрывают декоративными кожухами, поверхность которых нагревалась значительно слабее и поэтому дальность их обнаружения была меньше расчетной.
Для проверки этого предположения в июле 1934 года в море был направлен сторожевой корабль "Тайфун", который уверенно обнаруживался на дистанции до 14 километров, а эскадренный миноносец типа "Новик" "Володарский" (бывший "Победитель") обнаруживался на дистанции до 22 километров.
По распоряжению Галлера испытания продолжили непосредственно в море, для чего уменьшенный вариант прибора установили на марсе грот-мачты линейного корабля "Марат" (бывший "Петропавловск"), который возглавлял соединение кораблей, проводивших учения. Испытания прошли вполне успешно. Оказалось, что цели могут обнаруживаться не только ночью, но и днем, в моросящем дожде, а также утром и вечером. Измерение температуры дымовых труб самого линейного корабля и последующие расчеты показали, что он должен обнаруживаться с помощью теплообнаружителя на расстоянии до 30 км.
В дальнейшем всю техническая документацию и отчетные материалы передали из Главного артиллерийского управления в распоряжение флота, специалисты которого уже разрабатывали серийную аппаратуру, принятую на вооружение. Известно, что при проектировании в конце 1930-х - начале 1940-х годов новейших тяжелых крейсеров типа "Кронштадт" для размещения этой аппаратуры, получившей название "теплопеленгаторная станция" (ТПС), предусматривались специальные помещения и открытая площадка. ТПС также предполагалось использовать в береговой обороне. В 1941 г. профессорам В. Л. Грановскому и К. С. Вульфсону, а также инженерам В. Т. Родионову и Н. Д. Смирнову за работы по созданию ТПС присудили Сталинскую премию (М. М. Лобанов. Мы - военные инженеры. М.: Военное издательство Министерства обороны СССР, 1977. 222 с.).
После того, как в 1941 году Германия напала на СССР, ТПС были развернуты на побережье морей СССР и встали на боевое дежурство. Прежде всего, эту аппаратуру придали наиболее важным береговым батареям. Известно, например, что ТПС имелись на форту "Красная Горка" Кронштадской крепости, основным вооружением которого были четыре 12-дюймовые пушки в двухорудийных башенных установках и четыре таких же пушки на открытых барбетных станках (П. Е. Мельников. Залпы с берега. М.: Военное издательство Министерства обороны СССР, 1971. 254 с.).
За время войны эту аппаратуру в широких масштабах развернули на побережье Тихого, а также Северного Ледовитого океанов.
Летом 1941 г. немцы силами корпуса "Норвегия" предприняли энергичные наступательные действия на Мурманск, владение которым было критически важным для Советского Союза, поскольку через этот порт проходила наиболее короткая коммуникационная линия, связывающая его с союзниками - Англией и Соединенными Штатами Америки. Частям советской 14-й армии Карельского фронта при активной поддержке Северного флота, а также ограниченной, но довольно эффективной помощи союзников, разместивших в районе Мурманском подводные лодки и самолеты, удалось остановить немцев. Тем не менее, в результате немецкого наступления полуострова Средний и Рыбачий, на которых размещалось несколько береговых батарей и пограничные заставы, оказались отрезанными. Отошедшие на полуострова части 14-й армии и пограничники при поддержке кораблей Северного флота остановили немцев на перешейке полуострова Средний, и линия фронта стабилизировалась здесь до 1944 г. Изолированная группировка советских войск получила наименование 23-й укрепленный район и была подчинена командованию 14-й армии. Летом 1942 года этот укрепрайон переименовали в Северный оборонительный район и возложили ответственность за его оборону на Северный флот. Комендантом Северного оборонительного района назначили опытного морского артиллериста генерал-лейтенанта береговой службы Сергея Кабанова, ранеее бывшим комендантом Военно-морской базы Ханко и командующим войсками внутренней обороны Ленинграда. Войскам Северного оборонительного района противостояла немецкая дивизионная группа "Норд".
На полуострове Средний с 1940 года была размещена 221-я береговая артиллерийская батарея, вооруженная тремя старыми 130-мм/55 кал. пушками. Орудиям этой батареи пришлось провести наибольшее в военно-морском флоте СССР число боевых стрельб по морским целям, поскольку в сфере действия ее орудий оказались подходы к финскому порту Петсамо, через который немцы вывозили важнейший стратегический груз - никелевую руду. Кроме того, этот порт являлся основной базой снабжения корпуса "Норвегия". Советское командование не сразу осознало значимость для немцев этой коммуникации, но уже летом 1942 года на полуострове разместили новую 140-ю береговую артиллерийскую батарею, вооруженную тремя новыми 130-мм пушками Б-13-2с. В это время 221-й батареей командовал старший лейтенант Соболевский, командиром 140-й батареи был старший лейтенант Поночевный, а обе батареи организационно входили в состав 113-го отдельного артиллерийского дивизиона майора Космачева.
В период полярной ночи эффективность стрельбы обеих батарей резко уменьшалась, и немцы получали возможность проводить в Петсамо свои транспортные суда почти безнаказанно. Чтобы изменить эту ситуацию 1 октября 1942 года на западном побережье полуострова Средний смонтировали ТПС. По приказу штаба Северного флота эту станцию подчинили СНиС, однако генерал Кабанов, возлагавший на ее использование большие надежды, приказал провести от нее телефонный кабель непосредственно на командный пункт 113-го дивизиона.
Впервые ТПС зарегистрировала боевую цель 6 октября 1942 года. По указанному станцией пеленгу с помощью прожектора обнаружили большой транспорт, идущий в Петсамо. Батареи добились в транспорт четырех попаданий и повредили его. 26 октября ТПС обнаружила немецкую быстроходную десантную баржу. Ее осветили прожекторами и обстреляли, но немцы включили свои прожектора, закрывшие баржу световой завесой, и баржа сумела скрыться. Тем не менее, ТПС смогла ее засечь на курсе отхода уже на выходе из залива. 30 ноября вечером в туман ТПС помогла найти большой транспорт, выходящий из порта, который был освещен прожекторами и потоплен.
После этого крупного боевого успеха ответственность за организацию работы ТПС и координацию ее действий с береговыми батареями возложили на командира 113-го дивизиона майора Космачева и начальника артиллерии Северного оборонительного района полковника Алексеева.
Данные разведки показали, однако, что многим транспортам удавалось пройти в Петсамо незамеченными ТПС во время снежных бурь, поскольку падающий снег рассеивал тепло. Однако в конце декабря 1942 года с ее помощью обнаружили немецкий эскадренный миноносец и два сторожевика. Огнем артиллерии один из сторожевиков был потоплен, а эскадренный миноносец получил повреждения. 5 февраля 1943 года ТПС обнаружила два больших транспорта идущих в Петсамо. Артиллерийский огонь 221-й и 140-й батарей вынудил транспорты отказаться от попытки прорваться в порт и вернуться назад.
Обеспокоенные возрастающим противодействием их транспортным операциям немцы предприняли специальные меры по маскировки своих судов. Не зная, каким именно образом противник обнаруживает их суда, немцы полагали, что главную опасность для них представляют прожектора. Для прорыва блокады они выбрали быстроходное транспортное судно с низким силуэтом и выкрасили его в черный цвет. Действительно, когда 17 февраля 1943 года его движение зарегистрировала ТПС, а по указанному ей пеленгу стали светить прожектора, то цель визуально обнаружить не удавалось, поскольку черный транспорт шел на фоне черного скалистого берега. Однако когда транспорт уже на самом входе в порт был вынужден отойти от берега, он все-таки был замечен и сразу же потоплен огнем находившихся в полной готовности батарей. (Кабанов С. И. Поле боя берег. М.: Военное издательство министерства обороны СССР, 1977). Применение ТПС продолжалось, по-видимому, и зимой 1943 - 1944 гг.
Таким образом ТПС обнаруживала как транспортные суда, так и сопровождающие их военные корабли. Однако, эскортные суда (эсминцы, сторожевики, быстроходные десантные баржи) обнаруживались намного лучше транспортных и существенно демаскировали конвои для ТПС.
Получение в конце 1944 - начале 1945 гг. от союзников большого количества радиолокационных станций орудийной наводки, обладавших несопоставимо большей эффективностью, сделало применение ТПС практически бессмысленным. Тем не менее, даже в августе-сентябре 1945 г. в составе СНиС Тихоокеанского флота находилось не менее шести ТПС (Перечень...). Интересно, что под Владивостоком даже построили несколько бетонных казематов для ТПС. Так, в южной части о. Большой Пелис (о-ва Римского-Корсакова) нами был найден цилиндрический бетонный каземат, высотой около четырех метров и диаметром около шести метров, в котором имелся проем, обеспечивающий сектор наблюдения почти в 180 градусов. По стенам каземата, как у потолка, так и у пола имеются рельсовые погоны, позволявшие, по-видимому, плавно вращать ТПС, а также двигать заслонку, закрывающую проем на время бездействия станции. Каземат был построен, по-видимому, летом 1943 года (ЦВМА, Ф. 2242, Оп. 0021053, док 30, Л 153). Впоследствии, после демонтажа ТПС, каземат был переоборудован в обычный наблюдательный пост. С этой целью посреди него и параллельно проему возвели стену с дверью и двумя окнами. Такой же каземат построили и в северной части острова Фуругельма. Таким образом, эти две ТПС могли контролировать пространство прилегающее к важнейшим береговым батареям Хасанского сектора Береговой обороны Главной военно-морской базы Тихоокеанского флота "Владивосток".
После окончания второй мировой войны ТПС были демонтированы, однако опыт, полученный при их создании, безусловно, пригодился при разработке систем инфракрасного самонаведения зенитных ракет. Может быть именно поэтому, за исключением военных мемуаров, в литературе нет совершенно никаких технических подробностей, касающихся ТПС. К сожалению, даже сейчас, после открытия многих архивных данных, эта тема не привлекла внимание историков советской военной техники. Мы надеемся, что в будущем эта ситуация изменится и мы сможем узнать точные названия, технические характеристики и получить более подробные сведения о боевом применении этой аппаратуры, не имеющей аналогов в береговой артиллерии других стран, за исключением Германии, в широких масштабах использовавшей подобную аппаратуру на батареях Атлантического Вала.