Материал написан со слов бывшего командира 20-го УРа (Барабашского) УРа,
Мокренца Сергея Григорьевича, служившего в УРе в 1980-х г. Рассказ приводится без изменений.

Часть 3. Золотые сооружения

Как я уже говорил, 803 ОПУЛАБ имел за контрольно-следовой полосой вдоль западных скатов сопки Погран-Петровка три действующих АПК: 51, 52 и 59. Сегодня можно спорить, а нужны ли они в войне 21 столетия. Можно доказывать, что характер современных боевых действий уже не такой, какой был на протяжении большей части 20 века, способы ведения боевых действий кардинально изменились и т. д. и т. п. Когда сегодня из Интернета вытягиваю скупые сообщения о нынешнем состоянии оборонительных сооружений в Приморье (золотых для России!!!), но об этом дальше, на ум приходит стихотворение Константина Симонова «Поручик». Позволю себе процитировать его.

Уж сотый день врезаются гранаты
В Малахов окровавленный курган,
И рыжие британские солдаты
Идут на штурм под хриплый барабан.

А крепость Петропавловск-на-Камчатке
Погружена в привычный мирный сон.
Хромой поручик, натянув перчатки,
С утра обходит местный гарнизон.

Седой солдат, откозыряв неловко,
Трет рукавом ленивые глаза,
И возле пушек бродит на веревке
Худая гарнизонная коза.

Ни писем, ни вестей. Как ни проси их,
Они забыли там, за семь морей,
Что здесь, на самом кончике России,
Живет поручик с ротой егерей…

Поручик, долго щурясь против света,
Смотрел на юг, на море, где вдали –
Неужто нынче будет эстафета?-
Маячили в тумане корабли.

Он взял трубу. По зыби, то зеленой,
То белой от волнения, сюда,
Построившись кильватерной колонной,
Шли к берегу британские суда.

Зачем пришли они из Альбиона?
Что нужно им? Донесся дальний гром,
И волны у подножья бастиона
Вскипели, обожженные ядром.

Полдня они палили наудачу,
Грозя весь город обратить в костер,
Держа в кармане требованье сдачи,
На бастион взошел парламентер.

Поручик, в хромоте своей увидя
Опасность для достоинства страны,
Надменно принимал британца, сидя
На лавочке у крепостной стены.

Что защищать? Заржавленные пушки,
Две улицы то в лужах, то в пыли,
Косые гарнизонные избушки,
Клочок не нужной никому земли?

Но все-таки ведь что-то есть такое,
Что жаль отдать британцу с корабля?
Он горсточку земли растер рукою:
Забытая, а все-таки земля.

Дырявые, обветренные флаги
Над крышами шумят среди ветвей…
- Нет, я не подпишу твоей бумаги,
Так и скажи Виктории своей!

……………………………………..

Уже давно британцев оттеснили,
На крышах залатали все листы,
Уже давно всех мертвых схоронили,
Поставили сосновые кресты,

Когда санкт-петербургские курьеры
Вдруг привезли, на год застряв в пути,
Приказ принять решительные меры
И гарнизон к присяге привести.

Для боевого действия к отряду
Был прислан в крепость новый капитан,
А старому поручику в награду
Был полный отпуск с пенсиею дан!

Он все ходил по крепости, бедняга,
Все медлил лезть на сходни корабля…
Холодная казенная бумага,
Нелепая любимая земля…

После знакомства с городками укрепрайона, офицерами, сержантами и солдатами, я немедленно начал изучать оборонительные сооружения и организацию службы в них. Артиллерийские полукапониры (АПК) были действительно золотыми. И вот почему. Строились они еще до Второй мировой войны, когда только был сформирован Барабашский укрепленный сектор. Мне удалось встретиться с приморским старожилом в селе Филипповка, который когда-то служил в этом укрепленном секторе. Постараюсь по памяти передать то, что он мне рассказывал.

В то время в Погран-Петровке дислоцировался стрелковый батальон. Он принимал участие в строительстве оборонительных сооружений. Кроме того, там находились специальные бригады военных строителей, которые под руководством военных инженеров строили наиболее серьезные долговременные огневые сооружения. Важнейшим этапом строительства была подготовка строительных материалов. От Погран-Петровки до ближайшей железнодорожной станции Приморский километров тридцать. На эту станцию доставлялись основные грузы для строительства. Рано утром стрелковый батальон в полном составе совершал пеший марш до железнодорожной станции. Там каждому бойцу в вещевые мешки загружали цемент, и батальон снова совершал пеший марш назад к себе в городок. Материалы заготавливались из расчета, чтобы заливка железобетонных сооружений осуществлялась монолитным (беспрерывным) способом. Пока не были заготовлены материалы, стройка не начиналась. Упаси Господь, если начали заливку железобетонного сооружения и на средине пути закончились какие-то материалы! Тут же к делу привлекался военный трибунал и виновные несли суровую ответственность. Зная, в какие годы все это строилось, верю, что были и расстрелы, не только тюрьмами и лагерями отделывались. «Недострой» разрушался, и все начиналось сначала. Повторяю, это не моя выдумка. Это из рассказа ветерана.

Что собой представляет АПК? Это трехэтажное монолитное железобетонное сооружение с толщиной стенок и потолка до одного метра. Самый верхний этаж (боевое отделение) находится над землей. В нем в 80-х годах размещались две казематные 85-мм пушки ЗИФ-26. У каждой пушки был свой отдельный отсек, закрывающийся бронированной дверью. В отсеке кроме орудия находились стеллажи на 400 снарядов. Связь расчета орудия с командиром АПК осуществлялась при помощи ТПУ (танковое переговорное устройство). Каждый орудийный отсек был оборудован системами продувки ствола орудия сжатым воздухом и вентиляцией. На этом же этаже находился отсек управления – место командира АПК. Наблюдение за полем боя осуществлялось командиром при помощи перископа. Кроме того, у него была радио и телефонная связь с личным составом, находившимся вне сооружения, и он мог получать информацию и целеуказания извне. Вход в АПК закрывался бронированной дверью. Внутренние стенки АПК были оборудованы амбразурами на уровне пояса человека для стрельбы из стрелкового оружия на случай, если бы противник ворвался в сооружение. Во втором с верха этаже располагались системы жизнеобеспечения АПК: дизель-генератор, емкости для дизельного топлива, резервная группа аккумуляторов, баллоны со сжатым воздухом для продувки стволов орудий, компрессор для закачки воздуха, водогрейный котел, запас дров, запас воды, продуктов, стрелковые боеприпасы, медикаменты и др. В третьем с верха этаже находились места для отдыха личного состава, запасы технической воды и др.

Начальник клуба 803 ОПУЛАБ (Погран-Петровка) (слева) и командир АПК № 52 Владимир Джунь у казематного орудия ЗИФ-26

Вот себе и представьте, сколько материалов и как их нужно было заготовить для строительства одного АПК в тридцати километрах от железнодорожной станции в условиях бездорожья в средине 30-х годов прошлого столетия. А в 80-х годах все это действовало, поддерживалось в 5-ти минутной боевой готовности!

Позднее, когда я уже ознакомился со всеми батальонными районами обороны, я нашел в своей секретке старую карту с нанесенными на нее всеми старыми сооружениями. Изучив эту карту, решил провести инвентаризацию всех до единого сооружения, и на основе этого восстановить заброшенные сооружения, «обжить» их и включить в систему обороны укрепрайона. Меня заинтересовало неведомое ни мне, ни командиру 803 ОПУЛАБ нанесенное на старой карте артиллерийское сооружение 5-6 километров севернее реки Барабашевка, строго по распадку вдоль западного подножья сопки Погран-Петровка. В один из дней мы с комбатом выехали за контрольно-следовую полосу и пешком отправились искать это сооружение. Нашли мы его с трудом. Во-первых, местность была вся заросшая. Во-вторых, само сооружение оказалось на небольшой сопке, а входа нигде не было. В буквальном смысле слова, облазив эту сопку, мы нашли вход у ее подножья. Лично я был поражен архитектурой этого сооружения. Это оказался артиллерийский капонир, способный вести огонь из артиллерийских орудий в две противоположные стороны вдоль распадка на север и на юг. Вход представлял собой узкий (чуть шире размеров среднего человека в зимней одежде) железобетонный коридор длиной метров 30-50. Пройти по нему оказалось делом сложным. Отсутствие человеческого ухода сказывалось. Накопившиеся в коридоре грунтовые воды превратились в вечный лед, и в некоторых местах пришлось пробираться ползком. Коридор упирался в стенку с автоматной амбразурой, дальше поворотом огибал стенку и еще продолжался метров 10-15. На этом участке справа и слева от коридора находились помещения для личного состава, систем жизнеобеспечения, складов и т.д. Заканчивался коридор площадкой до 10 квадратных метров. Здесь был грузовой лифт для подачи снарядов в боевое отделение (точнее то, что от него осталось) и вмонтированная в железобетонную стену металлическая лестница. Дальше нужно было подняться метров на 5-6 и мы попадали в боевое отделение капонира. Оно практически было похожим на боевое отделение любого АПК. Сколько же средств и труда в него было вложено! Меня поразили сектора обстрела этого капонира. Как толково было все сделано! Весь распадок был перекрыт огнем этого капонира. Чуть выше я сказал, что сказывалось отсутствие человеческого ухода. Так-то оно так. Да вот человеческие ручонки там поработали хорошо. На стенах остались обрубки силовых кабелей и кабелей связи, разбросаны остатки станков пулеметов, креплений орудий, металлические двери оборваны. И это за КСП!

Кто мог? Вариантов три. Первый – сами пограничники. Второй – советские воины. Третий – китайцы. Только тут вот не морщьтесь недовольно и недоверчиво, и не вспоминайте знаменитого и легендарного Карацупу со своим Джульбарсом. Не пограничники, а наш командир 52 АПК лейтенант Джунь Володя в 1984 году задержал, самого что ни на есть, китайского нехорошего человека в спецодежде, с нехорошими намерениями двигавшегося на территорию СССР, за что лейтенанта наградили правительственной наградой. И это факт! В 1986 г. наш начальник инженерной службы 803 ОПУЛАБ лейтенант Мостовой работал в районе обороны батальона за КСП и севернее этого района, и, кстати, этого сооружения, обнаружил семерых китайских искателей женьшеня, как раз разбивавших лагерь-стоянку на территории СССР.

Тот самый Владимир Николаевич Джунь, задержавший китайского нарушителя границы

Свои соображения по восстановлению этого капонира я доложил в штаб 5 Армии. Нашлись там здравомыслящие люди, и мой доклад дошел до Генерального Штаба Союза. Приехала комиссия из Главного инженерного управления Генштаба, свозил я их туда. Осмотрели ребята из Москвы это сооружение, языками цокали, ахали, охали, обещали подумать, принять решение какое-то. Пока я ждал решения сверху, мы это сооружение все-таки подчистили, включили в систему обороны, закрепили за ним два пулеметных расчета и расчет АГС-17 «Пламя». А москвичи, очевидно, думали до развала Союза, а теперь даже пушки с танковых башен «незаметно» ни для кого автогеном срезают.

В других местах АПК были двухэтажными, а 248 АПК, по-моему, вообще был одноэтажный. Может, я ошибаюсь – столько лет прошло. Все равно их интерьер создавался таким образом, чтобы они одинаково были функциональными. Но каждый из этих АПК – это, прежде всего огромный труд людей, огромные вложенные деньги (золотые рубли) и серьезное огневое сооружение вблизи государственной границы, а не в глубоком тылу.

ПРОДОЛЖЕНИЕ СЛЕДУЕТ!!!

Уважаемый Сергей Григорьевич! Огромное Вам спасибо за цикл столь содержательных и "живых" рассказов, которые Вы разрешили нам к публикации!